— Соколов, тебя не докричишься! Долго будешь собираться? Давай быстро на допрос! — скомандовал конвоир. — На сборы тебе пять минут!
Денис ничего не понимал — при чем тут Соколов?
— Я не Соколов, я Пирогов, — проговорил он. Почувствовав, что ему нехорошо, он медленно встал и направился в сторону раковины, чтобы умыться холодной водой. По пути он видел удивленные и испуганные лица сокамерников. Что произошло — Денис не мог понять.
Умывшись, Денис повернулся и нос к носу столкнулся с Грушей, который направлялся к туалету.
— Святое дело, парень, сделал! — сказал тихо Груша. — Не волнуйся, много тебе не дадут. Вообще, скажи, не при делах, ничего не знал. Понял меня? Удачи тебе, бродяга!
Денис ничего не понимал. Что значат эти странные слова Груши? Он полез в карман брюк за платком и обнаружил, что там лежит какой-то листок бумаги. Он вытащил его, развернул и прочел:
«Дэн! Прости, так получилось. Выхода у меня другого не было. Извини, что подставил тебя. Ты — не при делах. Если на воле увидимся — сочтемся. Успехов тебе, братан!» В конце — приписка: «Эту записку покажи операм, чтобы не думали, что ты участвовал в этом деле».
В другом кармане Денис обнаружил долларовые купюры.
Теперь Денису полностью стала ясна картина вчерашнего вечера — как они сидели в каптерке, выпивали, как Андрей говорил, что его сегодня освободят, как он предложил обменяться костюмами, дал денег, вел какие-то странные разговоры типа «сочтемся», «извини заранее…».
К нему подсел сокамерник, шконка которого находилась рядом, и, оглянувшись по сторонам, шепотом сказал:
— Ты что, парень, не врубаешься? Это побег с подменой.
— Какая подмена? — не понимал Денис.
— Короче, утром тебя на освобождение выкрикнули. А вместо тебя твой кореш пошел. Красиво ушел! Если уже ушел, конечно… Но ты ничего, держись, говори, что ты не в курсах был и не при делах. Поколотят, карцер дадут и отпустят!
Тем временем снова вошли конвоиры. Теперь они уже не называли Дениса Соколовым, а просто сказали:
— На выход!
Денис молча встал и пошел к дверям. В коридоре его уже ждал корпусной.
— Фамилия? — спросил он грозно. — Как твоя фамилия?
Денис молчал. Он не знал, что сказать. Майор закричал:
— Как твоя фамилия, я спрашиваю?
Денис еще больше заволновался.
— Пирогов, — сказал он.
— А где Соколов? — спросил майор.
Денис пожал плечами:
— Я не знаю.
— А почему ты лежал на кровати Соколова?
— Я не знаю, — повторил Денис. Майор подошел к висевшему на стене телефону, снял трубку и закричал:
— Оперчасть, срочно! У нас побег! Закрыть изолятор!
А дальше началась беготня. Дениса отправили обратно в камеру, стали делать перекличку. Около камеры собралось несколько конвоиров с дубинками.
Денис стоял среди сокамерников и думал о том, что его очень серьезно подставили, подставили по-крупному. Теперь ни о каком освобождении не могло быть и речи. Теперь ему грозит новое испытание — жестокое избиение, новый суд и новый срок. Теперь уже трешка за угон была ничем по сравнению с возможным наказанием… Он стоял и беззвучно плакал.
Авторитет
Андрей стоял в тревожном ожидании. Женщина положила трубку и обратилась к капитану:
— Как только закончите с этим заключенным, зайдите в оперчасть. Вас майор хочет видеть.
— Хорошо, Зинуля, — ответил капитан и повернулся к Андрею: — Ну, пойдем!
Они вышли в коридор, спустились на лестницу.
— Повезло тебе, парень, — капитан похлопал Андрея по плечу, — освобождают тебя! За что сидел-то?
— За угон машины…
— Ясно… Машины угонять плохо!
— Да подставили меня, чисто случайно!
Так они дошли до последнего контрольного пункта, за которым была дверь на волю. Капитан постучал ключом. Дверь — железная решетка с автоматическим запором — стала медленно отодвигаться в сторону. Андрей вошел. Капитан протянул документы дежурному конвоиру. Тот, взглянув в бумаги, спросил:
— Фамилия?
— Пирогов.
— Имя?
— Денис.
— Год рождения?
Андрей назвал год рождения Дениса.
Конвоир посмотрел на фотографию.
— Что-то фотография не похожа, — посмотрел он на Андрея.
— Да у вас тут такая тюремная фотокамера… Вот, следователь мне мои документы передал, — и Андрей протянул конвоиру паспорт. — Смотрите!
Конвоир взял паспорт в руки.
— Что? Ни разу не предъявлял? Краской пахнет… Денис Пирогов, все правильно! На фотографии немножко лицо другое…
— Ну, тут я на воле, а на этой — в крытке… Вот и выгляжу по-разному, — нашелся Андрей.
— Ну, счастливо тебе, пацан! — сказал конвоир, протягивая документы Андрею, оставив себе документ с фотографией Дениса. Он нажал кнопку. Дверь медленно поползла в сторону. И тут же раздался звонок телефона.
Конвоир снял трубку.
— Слушаю, пост номер два! Второй КПП, дежурный… — Он назвал свою фамилию. — Понял! — Тут же конвоир нажал на кнопку остановки двери. Она стала закрываться. Но Андрей уже проскочил наружу. Впереди был стеклянный «предбанник» с запертой механической решеткой. Андрей быстро сунул под язычок механического замка паспорт, и дверь открылась. Теперь он бежал в направлении Светки.
— Светка, — кричал он, — в машину! Уходим!
Андрею казалось, что сзади уже началась погоня, что сейчас начнут стрелять вдогонку.
Светлана запрыгнула в машину. Вставив ключ в замок зажигания, Андрей тут же нажал на газ и рванул с места. Он видел, что к нему со стороны служебного входа бегут несколько человек в камуфляжной форме. Теперь для него главное — уйти… Андрей прибавил газ.
Адвокат
Я сразу почувствовал, что что-то произошло — по испуганным лицам сотрудников следственного изолятора и по волнению следователя и оперативников, которые тоже вышли из кабинета. Я остался один, теряясь в догадках.
Первое, что пришло мне в голову, — это то, что Андрея, возможно, убили в связи с какими-нибудь разборками. Я догадывался, что тут существует какая-то криминальная интрига, что у него на воле остались нерешенные проблемы.
Не выдержав, я нажал на кнопку вызова конвоира. В дверях появилась женщина, одетая в форму сотрудника СИЗО.
— Извините, пожалуйста, — сказал я, — я хотел бы выйти. Кажется, там какая-то проблема, и, как я понимаю, свидание с клиентом не состоится. Я могу идти?
Женщина растерянно улыбнулась:
— Вы знаете, вас просили подождать. Сейчас к вам зайдут. С вами хотят побеседовать.
— Так что все же случилось?
— Я не знаю… — Женщина вышла, закрыла за собой дверь. Я услышал, как в замочной скважине повернулся ключ. Теперь я и сам был в роли задержанного. Господи, что же это такое? Еще угонщика освобождал… И тут у меня мелькнула мысль: а вдруг Андрей ушел? Устроил побег с подменой? Они же в одной камере сидели… Ну конечно, он очень интересовался ходом дела и хотел, чтобы я как можно скорее выпустил парня! Конечно, одно из двух: либо убили, либо побег с подменой.
Через несколько минут в кабинет вошли майор и подполковник. Сев за стол, подполковник представился:
— Я заместитель начальника изолятора по режиму. Мы хотели бы с вами поговорить. Вы адвокат Андрея Соколова?
— Да, — кивнул я головой.
— И вы же — адвокат Дениса Пирогова?
— Да, и его.
— Скажите, вы ничего подозрительного в последнее время в отношении Андрея Соколова не замечали?
— Нет, не замечал… А что случилось? Его убили?
— Почему вы решили, что его убили? У нас никого не убивают.
— Просто я почувствовал, что что-то случилось…
— А вы разве не знаете, что случилось? — как-то неуверенно спросил подполковник.
Я улыбнулся. Ничего себе вопросик! Сейчас отвечу, что знаю, — буду соучастником того преступления, что произошло. Хотя, может быть, и не преступление, а происшествие или правонарушение…
— Я не знаю, что произошло, но вижу, что что-то случилось. Я же вижу, как ваши сотрудники волнуются, что следователь и оперативники куда-то срочно ушли…
— Их уже допрашивают, — сказал подполковник. — Потом — ваша очередь.
— Так скажите мне все-таки, что же случилось?
— Он сбежал.
— Кто сбежал? — переспросил я.
— Как это кто? — не понял подполковник.
— У меня же тут два клиента — Соколов и Пирогов.
— Соколов сбежал.
— Как же ему это удалось?
— Удалось, и все. Сейчас следователи из городской прокуратуры едут, допрашивать будут — нас, вас… Вы подумайте, что вы можете сказать о его поведении в последнее время?
— Ничего не могу сказать. Поведение было обычным.
Подполковник встал и вышел из кабинета.
